(no subject)
Friday, 13 March 2009 22:58Есть у нас журнал, его публикации засчитываются ВАКом - назовём его, допустим, "Бебебе". Я на полставки состою в редакции этого журнала.
Механизм поступления статей таков: аффтары, желающие опубликоваться, присылают свои бессмертные творения к нам в редакцию, мы (конкретно я) оповещаем их, что статья получена, после чего пересылаем письмо с файлом (файлами) в "Бебебе", председательше редколлегии мадам Облажай (фамилия у неё звучит похоже на это слово). Далее, по мере накопления статей, редколлегия формирует редакционный портфель. Ну, а аффтары - вот ведь шебутной народ - почему-то страстно желают знать, приняли их нетленку в печать или нет. Особенно если уже год прошёл, а про публикацию ни слуху, ни духу.
И вот звонят они к нам. А я бегу к полкам где лежат прошлогодние выпуски "Бебебе", судорожно листаю номера (потому что у аффтара из Уссурийска денежки на междугороднюю связь палятся) и изредка радую страдальца, но чаще огорчаю: нет, мол ничего. И тогда они начинают рыдать в трубку и биться в конвульсиях и умолять меня сказать, где они могут узнать о судьбе своей несчастной публикации. А я бы и рада им помочь, но знаю только одно: им надобно звонить мадам Облажай. А у неё есть такая замечательная особенность, что ни на какие выкрики и стуки по электронной почте она не отвечает, а по рабочему телефону её крайне трудно уловить.
И вот вчера случилось чудо, и я, проникнувшись глубоким сочувствием к одному такому страдальцу, до мадам Облажай наконец дозвонилась. Так, мол, и так, говорю, Нина, допустим, Анатольевна - вот аффтары судорожно рыдают и желают знать про свои статьи. А я слушаю их вопли и пени и душа моя люте уязвлена становится. Что делать-то нам?
Нина Анатольевна на том конце провода, слышно, губами эдак строго пожевала и отвечала голосом усталым и брезгливым: "Ну, скажите им, пусть пишут нам!" Да вы-то, говорю, не отвечаете ведь, они нас одолевают! "Нет, мы РАЗ В ГОД рассылаем уведомления. Пусть пишут и ждут".
А ведьврёт заблуждается, поди! Кабы они хоть раз в год уведомления рассылали, не обрывали бы несчастные аффтары наши телефонные провода. И потом - что ему это уведомление раз в год, когда ему перед защитой надо указать статью "в печати", а то и вышедшую?
Зато сегодня - четвёртый месяц только пошёл, как я там работаю - выведала я наконец у начальницы страшный военный секрет, как аффтарам, желающим попасть в "Бебебе", узнавать, жжОт ли уже их глагол сердца людей или вяло дотлевает в мусорной корзине. Оказывается, надо сочинить письмо с запросом на имя главреда "Бебебе", г-на, скажем, Козинчука. Но отправить это письмо не г-ну Козинчуку, а к нам. А у нас я распечатаю письмо, и моя начальница возьмёт его и уже ногами пойдёт к Козинчуку. И может быть, он ей что-нибудь интересное про того или другого аффтара расскажет.
Э-ля, какая у нас бюрократическая карусель! А у вас-то такой нету! Э-ля!
...Я понимаю, конечно, что аффтары бывают противными, нудными, бездарными, назойливыми, но поскольку сама неоднократно бывала в шкуре аффтара, сострадаю им всем, даже бездарным, в подобных ситуациях. Мне, конечно, сейчас наскажут бюрократических ужастиков про мерзкие американские журналы с их свинским отношением к публикующимся, но я не считаю такое нормой и не думаю, что у той же Америки следует перенимать всякое свинство. Чего бы доброе переняли. Вот не понимаю: неужели после заседания редколлегии нельзя сбросить мне списочек отвергнутых аффтаров, а я бы сочинила электронного Полыхаева и быстренько разослала бы уведомления. Глядишь, люди бы ещё где успели опубликоваться. А принятых можно было б не только обрадовать - они ведь за публикацию в "Бебебе" деньги платят, больше времени имели бы подсуетиться в своей бухгалтерии.
Или я неправа, и это так надо? Ась?
Механизм поступления статей таков: аффтары, желающие опубликоваться, присылают свои бессмертные творения к нам в редакцию, мы (конкретно я) оповещаем их, что статья получена, после чего пересылаем письмо с файлом (файлами) в "Бебебе", председательше редколлегии мадам Облажай (фамилия у неё звучит похоже на это слово). Далее, по мере накопления статей, редколлегия формирует редакционный портфель. Ну, а аффтары - вот ведь шебутной народ - почему-то страстно желают знать, приняли их нетленку в печать или нет. Особенно если уже год прошёл, а про публикацию ни слуху, ни духу.
И вот звонят они к нам. А я бегу к полкам где лежат прошлогодние выпуски "Бебебе", судорожно листаю номера (потому что у аффтара из Уссурийска денежки на междугороднюю связь палятся) и изредка радую страдальца, но чаще огорчаю: нет, мол ничего. И тогда они начинают рыдать в трубку и биться в конвульсиях и умолять меня сказать, где они могут узнать о судьбе своей несчастной публикации. А я бы и рада им помочь, но знаю только одно: им надобно звонить мадам Облажай. А у неё есть такая замечательная особенность, что ни на какие выкрики и стуки по электронной почте она не отвечает, а по рабочему телефону её крайне трудно уловить.
И вот вчера случилось чудо, и я, проникнувшись глубоким сочувствием к одному такому страдальцу, до мадам Облажай наконец дозвонилась. Так, мол, и так, говорю, Нина, допустим, Анатольевна - вот аффтары судорожно рыдают и желают знать про свои статьи. А я слушаю их вопли и пени и душа моя люте уязвлена становится. Что делать-то нам?
Нина Анатольевна на том конце провода, слышно, губами эдак строго пожевала и отвечала голосом усталым и брезгливым: "Ну, скажите им, пусть пишут нам!" Да вы-то, говорю, не отвечаете ведь, они нас одолевают! "Нет, мы РАЗ В ГОД рассылаем уведомления. Пусть пишут и ждут".
А ведь
Зато сегодня - четвёртый месяц только пошёл, как я там работаю - выведала я наконец у начальницы страшный военный секрет, как аффтарам, желающим попасть в "Бебебе", узнавать, жжОт ли уже их глагол сердца людей или вяло дотлевает в мусорной корзине. Оказывается, надо сочинить письмо с запросом на имя главреда "Бебебе", г-на, скажем, Козинчука. Но отправить это письмо не г-ну Козинчуку, а к нам. А у нас я распечатаю письмо, и моя начальница возьмёт его и уже ногами пойдёт к Козинчуку. И может быть, он ей что-нибудь интересное про того или другого аффтара расскажет.
Э-ля, какая у нас бюрократическая карусель! А у вас-то такой нету! Э-ля!
...Я понимаю, конечно, что аффтары бывают противными, нудными, бездарными, назойливыми, но поскольку сама неоднократно бывала в шкуре аффтара, сострадаю им всем, даже бездарным, в подобных ситуациях. Мне, конечно, сейчас наскажут бюрократических ужастиков про мерзкие американские журналы с их свинским отношением к публикующимся, но я не считаю такое нормой и не думаю, что у той же Америки следует перенимать всякое свинство. Чего бы доброе переняли. Вот не понимаю: неужели после заседания редколлегии нельзя сбросить мне списочек отвергнутых аффтаров, а я бы сочинила электронного Полыхаева и быстренько разослала бы уведомления. Глядишь, люди бы ещё где успели опубликоваться. А принятых можно было б не только обрадовать - они ведь за публикацию в "Бебебе" деньги платят, больше времени имели бы подсуетиться в своей бухгалтерии.
Или я неправа, и это так надо? Ась?