К вопросу о толерантности Древней Руси, или Первое послание к о. Иакову Кротову.

[maria_gorynceva]

Кросспост: http://mariagorynceva.blogspot.com/2008/03/blog-post_28.html

Я тут с о. Иаковом Кротовым немного поспорила.
http://yakov-krotov.livejournal.com/68598.html?thread=1073142#t1073142  .

У меня ощущение, что о.Иаков моей статьи не прочёл, а если и прочёл, то так, как читают писанину тех, в чьей неправоте априори уверены - бегло и отмечая лишь те пассажи, в которых, по мнению читающего, видны нестыковки.

Тем не менее, я очень благодарна о. Иакову за то, что активизировал мою было задремавшую мысль. Я не собиралась возвращаться к той моей статье о Булгакове - пусть бы топтали те, кому было то угодно; как бы там ни было, раз топчут, значит, задевает. Да вот не топтали, хотя ссылались. Теперь же я думаю написать статью в ответ на доводы о.Иакова. Честно говоря, я пока не знаю, куда приведёт исследование (если вообще куда-либо приведёт) - очень возможно, что мне пидётся согласиться с его основными положениями. Но, может, и не придётся.

Эта заметка носит сугубо предварительный характер; я пока не привожу никаких ссылок, я вспоминаю и теоретизирую. 

Первое, что вызвало недоумение о. Иакова - это одно из основных положений моей статьи, утверждающее, что мы можем рассматривать роман Булгакова "Мастер и Маргарита" (далее ММ) как своеобразный антипод апокрифической девнерусской повести "Страсти Христовы" с точки зрения структурно-семантической. О. Иаков полагает, что некоторый изобразительный минимализм Ершалаимских сцен, композиционно соотносимых с Пассийным каноном, определяется не тем, что Булгаков противостоял эстетической избыточности "Страстей", но тем, что достаточно последовательно придерживался Евангельского повествования.

Да, возможно (и скорее всего), так оно и было. Но меня в статье, которая называется "Русский апокрифический Христос: К постановке проблемы" интересовал результат, который получился у Булгакова вне зависимости от воли автора. Можем ли мы считать Ершалаимские страницы ММ своеобразным апокрифом относительно канонического текста четырёх Евангелий? Безусловно. Стало быть, песонаж, которого часть читательской аудитории воспринимала всё-таки как Христа, может рассматриваться как апокрифический образ последнего. А получившийся результат очень хорошо служит "перевёртышем" не столько канонических евангельских сцен, сколько сцен "Страстей Христовых", в состав которых, разумеется, вошли эпизоды из канонических Евангелий (преимущественно Евангелия от Иоанна), и апокрифическое Евангелие Никодима в полном составе (ЕН как источник указывали С. Бэлза и Л. Яновская, пичём последняя - по архивным записям самого Булгакова). 

Таким образом, сказанное о. Иаковом не противоречит тому, что написала я.

О. Иаков упрекает меня в чрезмерно широком обобщении на недостаточном матеиале. Увы, ничего не могу поделать: в древнерусской и даже в русской литературе вообще апокрифического Христа было очень мало. Собственно, существуют лишь два поизведения такого масштаба, который позволяет говорить о литературном образе: это именно "Страсти Христовы" и "Мастер и Маргарита". Есть ещё фольклорный материал, но поэтика и эстетика фольклора требует всё же рассматривать образ фольклорного Христа отдельно. Следовательно, какой материал был, на основании того и пришлось ставить проблему. Собственно малочисленность памятников такого рода уже сама по себе красноречива, и я попыталась в моём исследовании ответить на вопрос, почему было именно так. 

О. Иаков упрекает меня в недооценке роли Евангелия в формировании мировоззрения древнерусских людей. Он спрашивает, неужто я полагаю, будто в XVII веке не знали Евангелия. Хочется тут же отрапортовать: "Конечно, знали!", - но меня останавливает от бодрого рапорта... Отсутствие обобщающего труда, показывающего, насколько глубоко был внедрён именно канонический евангельский текст в сознание масс. С одной стороны, безусловно Евангелие знали. Но кто? Священнослужители и люди книжные в массесвоей - несомненно. И знали блестяще. А вот миряне, грамотные, но всё же не весьма ретивые в своём церковном рвении - как обстояли дела с ними? Не размывались ли для них границы священного канонического текста в многочисленных цитатах, толкованиях, упоминаниях в других произведениях (святоотеческих творениях, литургических песнопениях, покаянных стихах, позже - в полемической литературе и т.п.)? Если всё так прекрасно обстояло с евангелизацией населения, то почему "икона - Библия простецов"? Если начать подробно и систематически изучать вопрос, то не исключено, что на этом пути ожидают сюрпризы. 

И последнее по порядку, но не по значению. О. Иаков возмущается, что я, цитируя сцену из "Страстей Христовых", в которой сообщается,что Иуда не был ограждён постом и молитвой, называю в данном контексте пост и молитву христианскими добродетелями. По мнению о. Иакова, древнерусские люди знали,что и пост, и молитва существуют и у иудеев, и у мусульман. Сразу возникает вопрос: как много людей это знало, помимо образованной элиты? Есть ли такая статистика? И, во-вторых, даже если знали, считали ль они иудейские и мусульманские пост и молитву истинными? Думаю, смело можно ответить: нет, не считали, если говорить именно о массовом сознании. XVII век, как тонко заметил В. Н. Топоров, вообще век интолерантности ко всему "чуждому" (даже украинское православие считалось конфессионально сомнительным). Поэтому подходить к нему с мерками демократической толерантности XXI века, мягко говоря, неисторично. Если древнерусские люди считали обряды иудаизма и ислама истинными, то откуда взялись такие поговорки и выражения как "жид да собака - вера еднака", "турка немаканная" и т.п., а также рассказы о том, что "жидовья" рождаются слепыми, как щенки или котята? Да что там иудаизм или ислам: зачем при Филарете был издан указ, требующий, чтобы для лекарей-немцев (ежели кто пользуется их услугами) в ограде прорубалась отдельная калитка, дабы в одну и ту же калитку не входил священник со Святыми дарами и инфернальный протестант-отравитель, портящий воздух одним своим появлением? Зачем было сочинять чудовищные по непристойности байки о том, как проводится католическая месса, если понимание другой религии и уважение к ней было присуще древнерусским людям?

Вот вопросы, на которые, благодаря о.Иакову, придётся отвечать.
Разумеется, я приведу необходимые ссылки.

Ссылки на три мои статьи в Интернете - здесь:
http://maria-gorynceva.livejournal.com/1182.html
Рассматриваемая статья - первая.