Зимняя песня, авторский вариант

С огорчением увидела, что на сайте "К востоку от солнца" ( http://www.nsu.ru/community/poetry/A01.html#Горынцева )  мою "Зимнюю песню" напечатали по тому варианту, какой я прислала Ивану Игнатьевичу по электронке, а потом последнюю сторочку так и не исправили. К счастью, хоть в печатном издании поставлено верно. 

И ещё очень хочется написать "Как незакатен зимний день один" - бывают такие дни, которые всё длятся, длятся, хоть и зимой... Потому что время тоже сплыло, а потом замёрзло. Но колеблюсь пока, хотя, наверное, в своём издании поправлю.


2. ЗИМНЯЯ ПЕСНЯ

И даже зарастают пепелища. 
И смертно всё. И даже боль. И даже память. 
И даже песня – чёрная река, 
Несущая с собою снег и горечь 
Из дальнего, хмельного ноября 
Сегодня стала.

О ясность беспощадная зимы! 
На белом чёрное, и очертанья резки, 
И подо льдом забыты имена – 
Рассыпанные сочетанья звуков.

 Их некому собрать. В снегу, сухой и ломкий, 
Молчит камыш, а мог бы прошептать: «Весна…»
Весна, весной… Весной река проснётся,
И вновь пойдёт, изранив берега,
Краями острых льдин…

 Как бесконечен  зимний день один,
И памяти сожжённой не коснётся
Ни радостных ручьёв неосторожный бег,
Ни беспокойный дух проталин…
Все чище и светлее на луга, 
В открытую определённость далей
Ложится снег…

                                   апрель 2001

http://mariagorynceva.blogspot.com/2007/11/blog-post_2723.html

Я вас всех люблю...

Когда-то давно я говорила Эс., что не знаю, что перевесит на весах у Господа: все восхитительные мраморные и бронзовые болваны гениального Огюста Родена  - или одна слезинка безумной Камиллы Клодель (тоже, увы, гениальной).
Роден, как известно, вернулся к семье, расстался с Камиллой - и это полбеды, это можно понять. Но он ещё приложил максимум усилий, чтобы у неё был минимум заказов... Она доживала в бедности.

"И средь детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он"?

Мальчики, я вас всех люблю. Особенно за доброту и благородство. Всех.

Какой Роден мне мальчик? Да, верно. Так ведь и не девочка. 

http://mariagorynceva.blogspot.com/2007/11/blog-post_1713.html 

Видение

Выжженное поле. Первые крохотные, остренькие, сухие снежинки. Середь поля - Лазарь четверодневный. Воскрешён, большою ложкою кушает мёд. А может, даже жуёт дикие соты. А горечь адова не проходит. И до конца второй жизни не пройдёт. 

Интересно, что чувствовал Лазарь, когда, наконец, умер второй раз? Отпустило? Земную жизнь заедать не приходилось из райского источника, мёдом текущего? 


**************
Мне вчера подарили литературный сюжет. Хороший такой сюжет, развесистый. Трагикомичный. Сейчас погуляю, подумаю, как его оформить хоть в виде plot и напишу. Пусть возьмёт кто-нибудь 

http://mariagorynceva.blogspot.com/2007/11/blog-post_4257.html 

"А что я сказал..."

Медсестра Мария

Булат Окуджава

А что я сказал медсестре Марии, когда обнимал ее? — Ты знаешь, а вот офицерские дочки на нас, на солдат, не глядят. А поле клевера было под нами, тихое, как река, и волны клевера набегали, и мы качались на них. И Мария, раскинув руки, плыла по этой реке. И были черными и бездонными голубые ее глаза. И я сказал медсестре Марии, когда наступил рассвет: — Нет, ты представь: офицерские дочки на нас и глядеть не хотят! 1957

Мало кто понимает, насколько эта песня чудовищна. По крайней мере, мало кто из мужчин. Влезть в мокасины медсестры Марии в подобной ситуации им не дано, что, в общем, определяется естественным порядком вещей. 

А Булат Шалвович был свирепо беспощаден к себе. Наверное, как всякий истинный интеллигент - "это что-то с совестью", как говорил Гибарян у Тарковского. А впрочем, сегодня подумала: вот ведь и Пушкин, хоть интеллигентом его, как будто, не назовёшь, написал: "И с отвращением читая жизнь мою, я трепещу и проклинаю..." Что нужно, чтобы не страдать синдромом Бэлпингтона Блэпского и с отвращением читать жизнь свою - при этом не смывая строк печальных? Праведность? Постоянная рефлексия? Смелость? Вера? Всё вместе?

Не знаю. 

А что песня чудовищная, я поняла на концерте Елены Камбуровой. Ей-то любые мокасины и галоши не велики. (Мечта: чтобы она спела "Fais comme si, mon amour..." из репертуара Эдит Пиаф). На концерты Камбуровой я хожу плакать. Видимо, так, как древние греки ходили плакать в театр на трагедию. У меня за десять лет уже сложился ритуал: непременно чёрное маленькое платье и косынка красно-белая или красно-чёрная на шее. И всегда одна, никого с собой не беру. Особенно "обезьяньего близнеца по геному", как выразилась Леночка. Плакать лучше в одиночку. Никто не будет с любопытством вертеть головой, а ещё того хуже - сострадательно брать за ручку. Когда Камбурова поёт - это вселенская бездна одиночества и одновременно общность с чем-то высшим. Она, как и Лина Мкртчян, несёт божественное женское начало. 

...И ничего-то не могу с собой поделать - с третьей примерно песни начинатеся слёзный ток. Даже когда о весёлом поёт. Куда-то так голос попадает, где живёт слёзная туча. Как у народных плакальщиц. Только у тех - ударом под вздох, а здесь - в мягких руках ма-аленькая иголочка... Тык - и вот уже только б не в голос. 

  http://mariagorynceva.blogspot.com/2007/11/blog-post_07.html