maria_gorynceva | На склоне дня

Когда ты беден, вдруг открываешь для себя столько радостей, что это кажется немыслимым. Я написала дзуйхицу "Радости бедных", но увы, одобрения тех, к кому я прислушиваюсь, оно не получило, а стало быть, надо переделывать. Ради тех вещей, что мне самой нравились, переделаю, но это займёт время и потребует вдохновения.

А впрочем, о радости: в прошлый четверг Эн. оставил у меня кусочек заплесневелого сыру, рокфора или чего-то подобного. Вчера я нечаянно нашла этот сыр (хорошо, что не пропал) и утром сегодня медленно ела его со сладким чаем. Какое ресторанное уедие сравнится с моим царским пиром?

Чего я хочу больше всего? Ну, например, услышать Псалмы Давидовы на языке псалмопевца. А может, даже спеть самой.

Тут же вспомнилось вдруг, по прихотливому свойству памяти: Д. в своё время утверждал, будто Анна Ахматова - еврейка, на том лишь основании, что

"Во мне печаль, которой Царь Давид
По-царски одарил тысячелетья".

Чему я завидую? Вот тут могу сказать со всей определённостью - лишь одному. Я никогда, никогда не напишу, не сумею так:

"Сестра моя, возлюбленная,
Прекрасна ты, как Фирца,
Желанна, как Иерусалим,
Грозна, как полки со знамёнами".

Перевод какой-то протестантский, но сути это не меняет. Грозна, как полки со знамёнами - и каждый раз неизменно перехватывает горло.

Эн. спрашивал меня, довольна ли я моей жизнью. Если подумать, то да: я очень богатый человек, мне всю жизнь отчаянно везло. Мне везло даже до моей жизни - начиная, наверное, с того момента, когда моя бабушка, отправившаяся из города Козлова (он же Мичуринск) в эвакуацию с двумя детьми отказалась принять приглашение знакомого врача и сесть в санитарный поезд, который буквально через час разбомбили в щепы.