Дочки-матери
Wednesday, 2 September 2015 00:38![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
maria_goryncevaПрочитала в сообществе "Феминизм" трагическую историю: Пермский бизнесмен изнасиловал дочь-школьницу, а она покончила с собой.
Если коротко, родной отец приставал к дочери с детства, в одиннадцать лет покушался на её половую неприкосновенность, а в семнадцать -- изнасиловал. Пока шёл суд над отцом, девочка была в кризисном центре, там с ней работали психологи. Мать уверяла, что девочка оговорила отца, тот утверждал на суде, что следы его спермы во влагалище дочери потому, что она достала из мусорного ведра использованный презерватив и намазала себе внутри. Родители против ребёнка.
Девочка вышла из кризисного центра через полгода, она хотела домой. Но стояла на своём: отец совершил насилие. За это время родители купили ей квартиру. В этой квартире она и покончила с собой.
В этой истории позиция матери поражает больше всего.
* * *
В этой связи вспомнилась мне история, которую я слышала давно, году так в 87-м, от одной известной и уважаемой в Городке дамы. Где-то в те годы лежала она по каким-то своим делам в гинекологии. И привезли туда двухлетнюю девочку. Изнасиловал родной отец. Напился и изнасиловал.
-- Хирург пришёл её осматривать, а она увидела, что мужчина, и ка-ак закричит! Так кричала! -- рассказывала дама. -- Её там потом долго зашивали. Ну она с матерью лежала, так эта мать потом ещё спрашивала нас, стоит ли ей дальше жить с мужем!
В голосе моей рассказчицы звучала богатая гамма чувств. Но на первый план выбивалось какое-то почти весёлое недоумение, которое возникает от полной несовместимости происходящего или воспоминания о нём с тем, что по умолчанию считается нормой. То состояние, которое мы характеризуем как "мне дико".
Мне скажут, что в насилии виноват только насильник. Совершенно верно, именно он виноват. Но является ли изнасилование ребёнка преступлением? Да безусловно. Значит, насильник является преступником? Да, несомненно. А у преступников ведь могут быть и сообщники! Да. И получается, что в таких вот случаях мать становится сообщницей отца-насильника. А значит, немалая часть вины и на ней.
Я не верю, что взрослая женщина может не заметить признаков сексуального абьюза по отношению к ребёнку. Ну а если даже насильник хорошо маскируется, не верю, что нельзя его подловить, включив простую наблюдательность после жалоб ребёнка. Но хорошо, давайте допустим, что действительно не видит и не может поймать. Но после того как всё уже случилось, всё самое страшное для ребёнка, как, КАК, осточертевший всем Карл, МОЖНО задавать вопросы про сохранение какой-то там семьи? Про жизнь с каким-то там мужем?
Как?!
Не понимаю. Мой ум отказывается понимать.
Мне дико.
Если коротко, родной отец приставал к дочери с детства, в одиннадцать лет покушался на её половую неприкосновенность, а в семнадцать -- изнасиловал. Пока шёл суд над отцом, девочка была в кризисном центре, там с ней работали психологи. Мать уверяла, что девочка оговорила отца, тот утверждал на суде, что следы его спермы во влагалище дочери потому, что она достала из мусорного ведра использованный презерватив и намазала себе внутри. Родители против ребёнка.
Девочка вышла из кризисного центра через полгода, она хотела домой. Но стояла на своём: отец совершил насилие. За это время родители купили ей квартиру. В этой квартире она и покончила с собой.
- Причина гибели ребенка - изнасилование ее родным отцом, - считает Юрий Сарапульцев, он был гособвинителем по этому делу (сейчас на пенсии). - Возможно, на ее психическое состояние повлияло решение суда, который оправдал ее отца и сделал вывод, что она его оговорила. Она оказалась в сложной ситуации, без поддержки родных, в том числе матери. Девочка говорила, что мама ее не раз упрекала: ты что делаешь? Как мы будем жить? Ты же кормильца садишь в тюрьму.
В этой истории позиция матери поражает больше всего.
Мама девочки до сих пор хочет верить, что ее муж не виноват, а Юля покончила с собой по глупости.
- Я пытаюсь сохранить семью. Не разрушайте последнее, что осталось. Это наша личная жизнь, и касается только нас, - сказала нам женщина. - Это был оговор. Дочка оговорила мужа. Все психологические тесты это говорят. Больше я вам ничего сейчас не скажу. Пусть вначале пройдут суды.
* * *
В этой связи вспомнилась мне история, которую я слышала давно, году так в 87-м, от одной известной и уважаемой в Городке дамы. Где-то в те годы лежала она по каким-то своим делам в гинекологии. И привезли туда двухлетнюю девочку. Изнасиловал родной отец. Напился и изнасиловал.
-- Хирург пришёл её осматривать, а она увидела, что мужчина, и ка-ак закричит! Так кричала! -- рассказывала дама. -- Её там потом долго зашивали. Ну она с матерью лежала, так эта мать потом ещё спрашивала нас, стоит ли ей дальше жить с мужем!
В голосе моей рассказчицы звучала богатая гамма чувств. Но на первый план выбивалось какое-то почти весёлое недоумение, которое возникает от полной несовместимости происходящего или воспоминания о нём с тем, что по умолчанию считается нормой. То состояние, которое мы характеризуем как "мне дико".
Мне скажут, что в насилии виноват только насильник. Совершенно верно, именно он виноват. Но является ли изнасилование ребёнка преступлением? Да безусловно. Значит, насильник является преступником? Да, несомненно. А у преступников ведь могут быть и сообщники! Да. И получается, что в таких вот случаях мать становится сообщницей отца-насильника. А значит, немалая часть вины и на ней.
Я не верю, что взрослая женщина может не заметить признаков сексуального абьюза по отношению к ребёнку. Ну а если даже насильник хорошо маскируется, не верю, что нельзя его подловить, включив простую наблюдательность после жалоб ребёнка. Но хорошо, давайте допустим, что действительно не видит и не может поймать. Но после того как всё уже случилось, всё самое страшное для ребёнка, как, КАК, осточертевший всем Карл, МОЖНО задавать вопросы про сохранение какой-то там семьи? Про жизнь с каким-то там мужем?
Как?!
Не понимаю. Мой ум отказывается понимать.
Мне дико.
