maria_gorynceva (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
maria_gorynceva) wrote2010-08-27 06:32 pm
maria_gorynceva) wrote2010-08-27 06:32 pm
Entry tags:
Альтернативная история Вани и Кати. Дополнение к посту о "Коробейниках".
Как бы в дополнение к одному фрагменту моего поста о "Коробейниках".
Думы девичьи думами, а реальная жизнь с вечно пьяным мужем-купцом могла обернуться вот так.
История была рассказана Таисией Николаевной М., в монашестве Тавифой. Она рано осиротела, и детство своё провела в женской обители, населённой инокинями-старообрядками (так называемый "большеначальный спас"), в небольшом городке недалеко от Владимира. Какой её рассказ ни возьми - просто Лесков получается.
Информантка: Одна старуха жила у нас в обители, она была не по нашей вере, а вот как они себя-то всё время называют — православными-то! И вот под старость-то её никому не надо было! Детей у неё, правда, не было своих, а муж у неё был, видно, пьяница страшный. Вот она и рассказывала про то, как она его ухлопала.
Собирательница: Мужа?
Инф.: Пьяного-то, без перестани пил. Вот привезут его пьяного... А у них всё-таки свой магазин был, они торговали, деньги-то были <...> Пил без меры. Да уж ей надоело... Вот однажды привели его и говорят : “Марья Ивановна, куда его девать-то?” — “Да вот, — говорит, — на галдарею”. Что за галдарея, я не знаю — бросьте! И вот его тут бросили. Когда все-то улеглись, я, говорит, взяла сырую берёзовую палку, и уж так, видно, усердно она его колотила... Когда уж он в себя-то пришёл, говорит : “Марья Ивановна, что это у меня так всё болит?” — “А ты, — говорит, — не помнишь разве, как в трактире-то с лестницы слетел?” — “Нет, не помню”.
И вот он у ней полежал, видимо, сколько-то дней и умер. И вот, говорит, как только одна остаюсь, никого уже нет, он стоит около меня и говорит : “Что ты надо мной сделала?” И она к кому-то ходила на совет : “Что мне делать? Чтобы он мне не надоедал?” И вот ей предложили: либо сироту возьми, воспитай, либо дай обещание по святым местам ходить. И вот она и выбрала, и ходила она пешком, ни на чём, ни на каком транспорте, разве вот только где через воду переедет. А то всё по лесам ходила одна. И до старого Иерусалима дошла. Восемь лет она путешествовала. Вот уж как восемь лет кончила ходить-то, уж он не стал ей казаться, а то всё время говорил : “Что ты со мной сделала?” Вроде того: “Добивай, ты меня ещё не добила”.
("Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую…": Старообрядческий фольклор Нижегородской области / Сост. и коммент.: О. А. Савельева, Л. Н. Новикова. Новосибирск: Изд-во СО РАН, филиал "Гео", 2001. - С. 70, № 9. Кстовский р-н, Таисия Николаева, 1909 г.р., спасовское согл., “большой начал”. Запись 08.08.1994 Точилиной Л.Н., Савельевой О.А. Расшифровка фонограммы.)
Вот так. "А приедешь с торгу пьяненький..." Нет, не накормлю. Сразу уложу. В сырую землю.
Думы девичьи думами, а реальная жизнь с вечно пьяным мужем-купцом могла обернуться вот так.
История была рассказана Таисией Николаевной М., в монашестве Тавифой. Она рано осиротела, и детство своё провела в женской обители, населённой инокинями-старообрядками (так называемый "большеначальный спас"), в небольшом городке недалеко от Владимира. Какой её рассказ ни возьми - просто Лесков получается.
Информантка: Одна старуха жила у нас в обители, она была не по нашей вере, а вот как они себя-то всё время называют — православными-то! И вот под старость-то её никому не надо было! Детей у неё, правда, не было своих, а муж у неё был, видно, пьяница страшный. Вот она и рассказывала про то, как она его ухлопала.
Собирательница: Мужа?
Инф.: Пьяного-то, без перестани пил. Вот привезут его пьяного... А у них всё-таки свой магазин был, они торговали, деньги-то были <...> Пил без меры. Да уж ей надоело... Вот однажды привели его и говорят : “Марья Ивановна, куда его девать-то?” — “Да вот, — говорит, — на галдарею”. Что за галдарея, я не знаю — бросьте! И вот его тут бросили. Когда все-то улеглись, я, говорит, взяла сырую берёзовую палку, и уж так, видно, усердно она его колотила... Когда уж он в себя-то пришёл, говорит : “Марья Ивановна, что это у меня так всё болит?” — “А ты, — говорит, — не помнишь разве, как в трактире-то с лестницы слетел?” — “Нет, не помню”.
И вот он у ней полежал, видимо, сколько-то дней и умер. И вот, говорит, как только одна остаюсь, никого уже нет, он стоит около меня и говорит : “Что ты надо мной сделала?” И она к кому-то ходила на совет : “Что мне делать? Чтобы он мне не надоедал?” И вот ей предложили: либо сироту возьми, воспитай, либо дай обещание по святым местам ходить. И вот она и выбрала, и ходила она пешком, ни на чём, ни на каком транспорте, разве вот только где через воду переедет. А то всё по лесам ходила одна. И до старого Иерусалима дошла. Восемь лет она путешествовала. Вот уж как восемь лет кончила ходить-то, уж он не стал ей казаться, а то всё время говорил : “Что ты со мной сделала?” Вроде того: “Добивай, ты меня ещё не добила”.
("Взойду ли я на гору высокую, увижу ли я бездну глубокую…": Старообрядческий фольклор Нижегородской области / Сост. и коммент.: О. А. Савельева, Л. Н. Новикова. Новосибирск: Изд-во СО РАН, филиал "Гео", 2001. - С. 70, № 9. Кстовский р-н, Таисия Николаева, 1909 г.р., спасовское согл., “большой начал”. Запись 08.08.1994 Точилиной Л.Н., Савельевой О.А. Расшифровка фонограммы.)
Вот так. "А приедешь с торгу пьяненький..." Нет, не накормлю. Сразу уложу. В сырую землю.